— Удивительный бой. Расскажите, что случилось в первом раунде.
— Когда бой начался, я вроде бы дистанцию прощупал, все видел, везде успевал. И такое чувство, что в какой-то момент я отвлекся, о чем-то задумавшись, — я сейчас даже не вспомню о чем. И удара вообще не увидел. Сейчас уже пересматриваю видео и вижу, что он показал проход, я инстинктивно среагировал на это и опустил руки, и тут получил удар.
— Как человеку, который никогда не выходил и не выйдет в клетку, мне интересно: часто бывает такое, что в бою в голову приходит абсолютно посторонняя мысль?
— За всю карьеру у меня раза два-три такое бывало. Первое поражение у меня как раз из-за этого случилось.
— Здесь тоже чуть не случилось поражение.
— Он меня потряс, я на доли секунды вообще ничего не понял. Прежде всего, повторю, из-за того, что я не видел этого удара. Если бы я видел, то вряд ли бы упал. Только после того, как он начал добивать, я понял, что случилось что-то нехорошее.
— Четырнадцать добивающих ударов.
— Четырнадцать?
— Да. Как вы это выдержали?
— Не знаю. Я понимал, что нельзя лежать и принимать удары, иначе судья остановит бой. Поэтому я сразу начал пытаться встать. Со второго раза это получилось, я завязался с ним в клинче — и тут сразу же пришел в себя.
— Вы победили не совсем стандартной гильотиной — этот прием называется «гильотина десятью пальцами». Где вы ему научились?
— Когда смотрел второй бой Александра Шлеменко и Вячеслава Василевского, Саня задушил Славу именно этим приемом. Когда мне назначили бой со Шлеменко, я стал готовиться к этому приему, потому что у Сани очень сильный захват, и он может этим приемом воспользоваться. Потом друзья, которые тренировались у Сани, показали мне, как он делает этот вариант гильотины. И нет-нет, но я стал использовать этот прием на тренировках — и в последнее время он стал у меня получаться. И вот первый раз выиграл таким способом.
— На этом турнире дрался ваш брат Владимир. Как это перенесли ваши родители?
— У родителей, у всех наших родных сегодня была двойная нагрузка. Я говорил с мамой после турнира и знаю, что она все это сквозь слезы смотрит. Сегодня мама особенно сильно переживала за Вову: он самый младший брат (братьев Токовых четверо. — «Матч ТВ») и в первый раз в Америке дерется. Ну, мы с братом порадовали родных сегодня. Вообще с братом выступать на одном турнире — это жесть. Меня так трясло в раздевалке во время его боя. Но с другой стороны — круто. Мы ведь в Старом Осколе хоть и живем в одном микрорайоне, но все равно — он со своей семьей, я со своей семьей. А тут мы так много времени провели вместе, вместе вес гоняли. Да и сейчас: вот я с вами говорю, а он на соседней койке спит. Но повторю — смотреть его бой перед тем, как самому идти драться, это не очень. Подгораешь эмоционально. Плюс мы ведь вообще втроем на этом турнире выступали — еще и Валентин Молдавский из нашей команды. Лежишь в раздевалке и думаешь: как брат подерется? Как Валя справится с таким амбалом? Здорово, что у нас все получилось.
— Сколько еще у вас боев по контракту?
— Первый контракт с Bellator был на три боя, я его уже отработал. Сегодня был первый бой по новому контракту на три боя. То есть два осталось. Хотелось бы в следующем бою подраться за титул с победителем боя Мусаси — Ловато, он в июне вроде бы ожидается. Если до этого предложат подраться, чтобы долго не простаивать, я с радостью. Интересно было бы, например, с Лиото Мачидой встретиться.
— Контракт с Bellator позволяет вам выступать в других организациях?
— Да, это возможно. Было хорошее предложение от RCC, но график не совпадал.
— Федор Емельяненко каким-то образом влияет на условия контракта, на выбор соперника?
— На выбор соперника — нет. Там все просто: Bellator предлагает нам кандидатуру, а мы не отказываемся. А условия наших контрактов — это все благодаря Федору. Условия на самом деле очень хорошие.
— Лучше, чем в ACB?
— В разы.