Бывший чемпион мира в первом тяжелом весе Мурат Гассиев — о причинах поражения Александру Усику, травме плеча и дальнейших планах.

«Перед боем с Усиком были проблемы со сгонкой веса»

— Мурат, в 23 года вы стали чемпионом мира IBF, в 24 — еще и WBA, но в финале Суперсерии — поражение, и пояса потеряны. Как прошли первые сутки после этого проигрыша, насколько это было тяжело?

— Почти все было как обычно. Поединок закончился, я пошел в раздевалку, переоделся, затем сдал допинг-тест и пошел на пресс-конференцию. Потом поехал в свой номер в отель. Попытался уснуть, но не смог. Спать совсем тогда не хотелось, и я до утра просидел в номере. Утром встретился со своей командой, а на следующий день вылетел домой во Владикавказ.

— Бой с Усиком пересматривали?

— Нет еще. Честно говоря, у меня пока нет такого желания...

— Потому что это первое поражение в карьере?

— Не думаю. На самом деле я редко пересматриваю свои бои — даже если выиграл. Например, с Денисом Лебедевым я до сих пор не смотрел бой, с Влодарчиком — тоже. С Дортикосом видел, но не весь поединок. Просто не люблю смотреть свои бои, не знаю почему.

— Как проходила подготовка к бою с Усиком, были какие-то не рядовые проблемы.

— Сгонка веса, наверное. Перед боем с Усиком она была самой сложной в моей карьере. Я же никогда услугами диетологов не пользовался, ел почти все что хотел и думал, что и в этот раз сгоню вес без проблем. Но незадолго до взвешивания у меня было где-то плюс полтора килограмма.

— В какой форме вы находитесь сейчас?

— Я пока не тренируюсь из-за травмы левого плеча. Я перенес операцию и сейчас идет процесс восстановления.

— Что за травма?

— Порвал связки.

— Когда же это произошло?

— Во время боя с Усиком. Не помню точно — во втором или третьем раунде. В одном из моментов почувствовал резкую боль в плече. Рука стала вялой, и больно было бить.

— Это сильно повлияло на итог поединка?

— Не думаю, что это стало решающим фактором. Конечно, это сказалось на ходе боя, но, в целом, Александр был готов лучше, чем я. В итоге, он переиграл меня технически. Все мои ошибки было явно видно, и сейчас мне есть над чем работать.

— То есть это поражение было тактическим?

— Да, скорее всего. Я сам ему позволял выглядеть намного лучше меня. Я знаю, что мог отбоксировать лучше, но из-за ряда недоработок вышло такое поражение.

— Что нужно было делать для победы?

— Тренироваться еще в двадцать раз больше и лучше.

— Во время боя, в ринге, какие решения нужно было принимать?

— Просто, видимо, у соперника был план А, план B, план С и так далее. А у нас, к сожалению, только план А и всё.

— В таком случае кто виноват в поражении?

— Моя вина, конечно — я ведь в ринге. Может я где-то что-то недослушал... В общем, всю ответственность я беру на себя. Я виновен. Расстрелять!

«Заменить Санчеса? Не на кого»

— Что говорили в углу во время боя?

— Честно, я плохо это помню. Да я говорил, что не могу подстроиться под него... И еще что-то. Но сейчас уже правда не помню.

— В целом, какую оценку можно дать работе вашего «угла»?

— Воду наливали, лед клали, подсказывали — все на 10 из 10. Все как всегда было.

— Судейский счет объективный был?

— Я даже не помню, какой он был, но я знаю, что все раунды проиграл. Вчистую. Безоговорочно.

— Как Санчес объяснил это поражение после боя?

— А я с ним детально не общался после этого. Мы просто обнялись, он сказал — «ничего, вернемся» и ушел. У него был ранний вылет в Америку, и он отправился в аэропорт.

— Были мысли расстаться с Санчесом после боя с Усиком?

— До финала Суперсерии я провел с ним шесть боев, и все было отлично. Я чувствую, что сильно прибавил под его руководством. Просто после этого поражения нужно что-то поменять в моей подготовке. Допустим, взять дополнительного тренера, может мой первый тренер Виталий Константинович Сланов подключится.

— А из вашей команды кто-нибудь говорил, что нужно расстаться с тренером?

— Многие говорили, но на кого можно поменять? В США, допустим, есть Фредди Роуч, но я думаю, что не сработался бы с ним. Потом — Роберто Гарсия, но у него все боксеры максимум до 72 кг и неизвестно, что он может дать, плюс у него в зале очень много людей тренируется. Есть еще Верджил Хантер, тренер Андре Уорда, вроде неплохой, но это не очевидно. В целом, я ездил во многие залы на спарринги и видел, что практически везде совершенно нет никакой четко поставленной работы. У Санчеса же всегда есть конкретный план на тренировки, есть система.

— Вы вспомнили Виталия Сланова. Он что-то сказал по поединку?

— Я ни с кем конкретно не общался пока. Так, все спрашивали, как я себя чувствую и так далее. Но не было такого, чтобы мы сели и детально разобрали бой. Виталий Константинович сказал, что опыта не хватило.

— То есть школы любительского бокса?

— Мне не нравится стиль, как из любительского бокса — когда все исключительно на технику, красиво, с нырочками... Большинству людей, кто смотрит бокс, нравится, когда боксеры «убивают» друг друга на ринге. Например, на корриду люди ходят, чтобы увидеть, как бык ударит матадора — и только потом они думают, а все ли с ним хорошо. Или, например, на гонки типа «Наскара» приходят, чтобы увидеть аварию на большой скорости. Мое мнение — так же и в боксе. Люди приходят, чтобы увидеть зрелище. Да есть люди, для кого зрелище — это технический бокс, но для большинства — это силовой вариант. Я сторонник яркого боя, чтобы большинство зрителей получило удовольствие от просмотра.

— Какая у вас сейчас главная цель?

— Восстановиться и как можно скорее вернуть пояс чемпиона мира.

— Когда ждать следующий бой?

— Думаю, смогу выступить где-то в марте-апреле. Насчет соперника пока нет никакой определенности. Но это будет кто-то из топ-10 рейтинга.