Сергей Ковалев рассказал в интервью «Спорт День за Днем» о следующей главе в своей карьере, новом тренере и русском и американском менталитетах.

В какой-то момент все надоело

— После прошлогоднего поражения от Андре Уорда вы говорили о возможном завершении карьеры.

— На тот момент мне было, чем заняться, и реально все надоело. Возникали мысли, что это мой предел и нет тренера, способного помочь мне прогрессировать. Но когда я нашел подходящего специалиста, мне снова захотелось заниматься боксом. Вместе с Аброром Турсунпулатовым я обретаю спортивную форму, новые навыки, которые приносят мне успех. Идти в одиночку тяжело, поэтому такие мысли тогда и появились. Не было подходящего человека, который бы меня курировал.

— Чем Турсунпулатов поразил вас как тренер?

— Ничем! Мне стало легче в том плане, что он планирует все тренировки и взял ответственность за подготовку, а значит, знает, что делать. Я ему полностью доверяю. Тем более что мы разговариваем на одном языке, поэтому всегда можем разъяснить какую-то непонятную ситуацию и прийти к нужным выводам. Если бы у меня снова был англоговорящий тренер, я бы, на самом деле, завязал с карьерой.

— Вы чувствуете себя обновленным человеком?

— Скорее перезагруженным — на новый успех, на новые победы. Я приобрел опыт и на своем личном примере (плюс еще возраст) понял, что любительские методы на таком уровне уже не работают. Надо относиться профессионально к своей карьере. Слава богу, я смог вернуть свой титул. Следующий бой — обязательная защита против Маркуса Брауна, есть такой непобежденный американец.

Хочу собрать все пояса

— Вам лично с кем было бы интересно провести бой?

— С любым чемпионом! Моя цель — вновь объединить пояса и стать абсолютным чемпионом мира. Сейчас в тяжелом весе проводится суперсерия, где один человек собирает все четыре пояса. Также хотелось бы провести как можно более денежный бой. Но я не знаю, с кем это сейчас получится. Поэтому предпочтений по сопернику нет, главное — чтобы с чемпионом.

— С Артуром Бетербиевым у вас давние счеты...

— Да, и с ним хотелось бы встретиться, и с Дмитрием Биволом. С любым из чемпионов в моей весовой категории. Также с Адонисом Стивенсоном. Хотелось бы выявить лучшего. Но это все на стадии переговоров. Давайте дождемся хотя бы апреля, когда появится понимание по моему следующему сопернику.

— Украинец Александр Гвоздик не хочет боксировать с вами, потому что вы его друг.

— Если честно, и мне особо не хочется боксировать с Александром. Да, мы в хороших отношениях, общаемся, тем более занимаемся в одном зале. Та же ситуация была с Игорем Михалкиным. Мы знакомы с ним даже еще дольше, чем с Александром, — еще с любительской юниорской сборной. Но получилось так, что нам надо боксировать. Никто, кроме Игоря, не соглашался. Если выпадет встретиться с Гвоздиком, никуда мы не денемся — ни он, ни я. Но в любом случае наши отношения никак не испортятся. Это же спорт.

Русским сын уже не станет

— Недавно появилась информация о возможном исключении бокса из олимпийской программы. Как вы к этому относитесь?

— Это, конечно, печально. Бокс — один из первых видов спорта в Олимпийских играх. Для меня это шокирующая новость.

— Когда вы были ребенком, наверняка, тренировались с мыслями об Олимпиаде?

— Естественно! Ты живешь с мыслями об олимпийских медалях, поэтому такое решение убьет мотивацию в детях. Почему кикбоксинг не так популярен? Он не внесен в олимпийскую программу. Но, думаю, что это все пока на уровне разговоров.

— Главная причина — серьезные проблемы с судейством.

— Да, эти проблемы есть. Сейчас вся Олимпиада такая.

— Как с этим бороться?

— Я не президент федерации, даже не хочу заморачиваться по этому поводу. Президенты международных олимпийских комитетов должны дисквалифицировать тех судей, которые неправомерно дают очки. Тогда люди начнут понимать, что могут понести серьезное наказание. И это будут не штрафы, а пожизненная дисквалификация. Можно решить любую проблему. Главное — захотеть.

— После долго перерыва вы снова прилетели в Россию. С какими чувствами вернулись на Родину?

— С радостью. Жаль, что я приехал на короткий срок — примерно на пять дней. Но, к сожалению, больше не получается. Нужно снова ехать в тренировочный лагерь и готовиться. 2 апреля мне исполнится 35 лет. Еще два годика уделю боксу, а потом охота жить с семьей и воспитывать сына, который уже интересуется спортом. А из-за этих тренировок и боев у меня просто нет времени на ребенка. Сейчас он под опекой мамы, а через пару лет ему как раз будет пять. Вот я за него и возьмусь!

— Как за боксера?

— Настаивать или заставлять его не буду, но боксерским навыкам научу. Если он сам захочет, я только поддержу. На сегодняшний день он занимается спортивной гимнастикой, где они прыгают, подтягиваются, отжимаются. Еще мой сын ходит на баскетбол и на гимнастику.

— Американцем в России себя не чувствуете?

— Нет! Я здесь родился и вырос. Американского менталитета у себя не чувствую. Недавно встречался с Геннадием Головкиным. Так он рассказал, что его сын Вадим уже мыслит по-американски, потому что его везде окружают американские дети. Слава богу, я вырос в России, и русский менталитет позволяет мне справляться с трудностями, которые порой появляются. С теми же двумя поражениями.

— Сына тоже воспитываете как русского?

— Русским он уже не станет, потому что родился в Америке и будет жить там. Но мы стараемся передать ему традиции. Вы же понимаете, то, кем ты станешь, зависит от того, где ты живешь. Из него будет сложно сделать русского в Америке!