Емельяненко вышел из колонии 24 ноября 2016-го. После этого он провел уже два боя, в обоих победив в первых раундах. Следующий поединок состоится 3 марта в Тольятти, соперником будет поляк Шимон Байор. Сейчас Емельяненко во всю готовится и тренируется каждый день. «На тренировке», — написал он мне в 11 часов утра после двух неотвеченных. Созвонились вечером, проговорили почти час.
— Посмотрел ваш Инстаграм. На одном из фото вы вместе с детьми учитесь переходить правильно дорогу. Что это такое?
— Сотрудники ДПС организовали акцию, пригласили меня, детей позвали, чтобы обратить внимание людей на то, как нужно себя вести на переходах. Есть же нерегулируемые перекрестки, есть спешащие водители. ДТП с пешеходами случаются из-за невнимательности, давить никто никого не хочет!
— Социальные сети сами ведете или кто-то помогает?
— Сам. Все делаю сам.
— В каком городе больше времени проводите — в Москве, Грозном?
— В Москве.
— Как так вышло, что вы стали бойцом «Ахмата»?
— От товарища узнал, что существует такой клуб. Через его знакомых связался с руководителем «Ахмата» — Абузайдом Висмурадовым. Клуб проводил турнир в Москве, я его посетил. Встретился с Абузайдом. Сначала договорились, что проведу один бой. В итоге и им понравилось со мной сотрудничать, и мне с ними. Продлили наши отношения на взаимовыгодных условиях.
— Но 3 марта у вас бой не под эгидой «Ахмата».
— В лиге много спортсменов, и все хотят драться. Не могу же я быть в карде каждого бойцовского вечера. А я в отличной форме. Поэтому попросил руководство, чтобы мне разрешили выступать по другим версиям. Вот, будет бой в марте. Есть еще и предложение на апрель. Сейчас его обсуждаю. Достигли предварительной договоренности.
— А что за организация и кто соперник?
— Ой, давайте пока не будем забегать вперед. Когда все станет ясно окончательно, тогда обо всем и объявлю. А то вдруг все сорвется и начнут говорить, мол, как же так, он же объявил... У нас люди такие, что неточную информацию лучше им не давать. Но в форме я замечательной.
— Кубиков пресса у вас, насколько помню, и во времена Pride видно не было.
— Да меня смело можно на обложку Men’s Health!
— Как удалось набрать такую форму?
— Потому что есть желание тренироваться и показать людям, что если человек чего-то хочет, то может добиться этого в любом возрасте и в любой ситуации. Нельзя отчаиваться, нельзя останавливаться. Все видели, каким я был, а каким стал. Имею в виду внешность. О личных качествах не мне судить.
— В скорости не потеряли?
— Нет, не потерял. По боям-то видно. Руки летят нормально.
— У вас был спарринг с Рамзаном Кадыровым. Как вам его боксерские качества?
— Очень хорошие, особенно для человека, на котором лежит громадная ответственность. Он вдохновляет многих, не только меня. Несмотря на образ жизни руководителя, он своим примером показывает, что нужно помнить о здоровье. Не думаю, что, будь я на его месте, смог бы уделять столько времени спорту. Здесь он как спортсмен лучше, чем я.
— Вы только по боксу спарринговали? Не боролись?
— Только по боксу.
— Он же у вас спор, кажется, выиграл. Насчет того, кто сколько человек удержит в планке.
— Да. Я даже не стал пытаться насаживать людей больше. Когда на меня встали три человека, то я слегка перенапрягся.
— От груди Кадыров сколько жмет?
— Не знаю, не интересовался.
— А ваш рекорд?
— 170 килограммов — недавно выжал. Знаете, есть люди, которые хвастаются, мол, я столько-то выжал, а я столько-то. Говорить можно что угодно. А наяву получается, что те, кто много говорит, на самом деле ничего такого сделать не могут. А у меня, пожалуйста — все задокументировано! Не придраться!
Кого против меня поставят, того и буду бить
— Как долго еще планируете выступать в ММА?
— Не ставлю перед собой ограничения. Джордж Форман в 50 вышел на ринг и стал чемпионом мира. А мне всего 36. Такого желания выступать, как сейчас, у меня никогда не было. И физически, и технически чувствую себя хорошо. Да и вообще — тяжеловесы к 30 годам только крепнут. Так что я только начал, первый шаг в спорте сделал. У меня все впереди.
— Бой в марте, потом в апреле. А сколько всего их у вас будет в этом году?
— Если не будет травм, то готов драться и драться. Сначала одного соперника давайте, а потом сразу следующего в клетку заводите, прямо в этот же вечер.
— С каким бойцом больше всего хотели бы сразиться? Может, кому-то хотели бы отомстить?
— К боям, в которых я проиграл, я не готовился. Относился к ним спустя рукава. Отсюда все поражения. А в тех, к которым готовился, во всех выиграл. Сегодня мне без разницы, с кем драться, кого побеждать. Готов выйти против абсолютно любого. Я себе оппонентов не выбираю и никогда не выбирал. Кого поставят против меня, того и буду бить.
Интересует только здоровый, трезвый образ жизни
— Недавно вы сделали татуировку на голове...
— Давно — когда мне было 18 лет. Ее из-за волос просто не было видно. А тут залысины появились. Ну и постригся наголо. И после этого волосы стали расти густые, жесткие, хорошие.
— Вы сейчас совсем другой человек, чем тот, который в 2013 году попадал то в один скандал, то в другой?
— Все скандалы раздувает пресса! Она человека выставляет таким, каким хочет! Это касается не только меня, а абсолютно всех. Вот написало одно издание про меня гадость. Сотни других перепечатали, даже если информация непроверенная, даже если с каких-то левых сайтов. Потом следует опровержение, официальное. И что? Его публикует одно-два издания, и все. Было время, когда я ругался с журналистами. Помню, говорил с одним главным редактором. Он мне сказал, что гадость, которую про меня напечатали, — личное мнение журналиста. Так что любой может написать, что в голову взбредет. У нас людям что нужно? Скандалы, интриги, расследования. А интересный, порядочный образ жизни, что-то хорошее их не интересует.
— На Афон еще поедете?
— Поеду.
— Когда?
— В следующем году.
— И бороду снова отрастите?
— Уже начал. У многих есть такое пожелание. Спрашивают, когда борода будет. Она будет, но не бородища, а аккуратная борода. Вроде, она мне к лицу.
— В Грозном в храм ходили?
— Ходил. Когда есть возможность, бываю там постоянно. С батюшкой познакомился.
— Сейчас можете признать, что у вас были проблемы с алкоголем?
— Нет у меня никаких проблем! Я такой же, как и все. Раньше мог себе позволить отдохнуть, но сейчас пришел к тому, что меня совсем не радует такой образ жизни. С алкоголем я вообще завязал, перестал выпивать. Нашел другие радости, другие прелести в жизни. Я могу хорошо веселиться и в трезвом состоянии. Дурачиться, танцевать, стихи читать, петь. Все могу. Сейчас меня прельщает только здоровый, трезвый образ жизни.
В тюрьме порядка больше, чем на свободе
— Вы женились в СИЗО. Как такое возможно?
— Это был Бутырский замок. Свадеб много. Но свадьба в Бутырском замке мало у кого бывала, согласитесь.
— Безусловно. Как удалось провернуть?
— Это разрешено нашим законом. Нельзя сказать, что мы сделали что-то из ряда вон выходящее. В том районе и ЗАГС есть. Написала заявление супруга, написал заявление я, назначили дату брака. Пришел человек, зарегистрировал нас.
— Гостей много было?
— Пускают только очень близких родственников. Мы вдвоем были. Супруга хотела уже потом пышную свадьбу сыграть, большую. Но, побывав на свадьбе подруги, поняла, что это и накладно, и муторно. Перегорела, поняла, что это мероприятие абсолютно лишнее. На свадьбе отдыхают абсолютно все, кроме жениха и невесты. С тем поговори, тому внимание удели...
— Вы с супругой как давно познакомились?
— Очень давно. Лет семь назад, наверное.
— Она же вас намного младше.
— На 11 лет. Ей тогда 18 лет было. Общались все ближе и ближе. Ну и все переросло в бракосочетание (смеется).
— Бутырский замок, потом колония общего режима. Что больше всего запомнилось — как негативное так и позитивное?
— Что касается негатива, то увидел (хотя вижу и сейчас), как много нас окружает людей злых, алчных, желающих выместить свои неудачи на ком-то другом. Очень мало тех, кто может адекватно разобраться в ситуации, вынести здравую оценку. И еще люди разучились думать самостоятельно. Верят во все, что говорят по телевизору. Это расстраивает.
Но вообще у меня там все было хорошо, просто замечательно. Ни один день в своей жизни не стал бы менять. Благодарю Бога за то, что он сподобил меня так прожить, что мне удалось вынести соответствующие уроки. Век живу, век учусь. И везде у меня все хорошо. Жизнь прекрасна! Живу и радуюсь.
— К вам в тюрьме задирались?
— Нет, ничего такого не было.
— А бывало, что приходилось применять силу?
— Такого тоже не было. Там порядка больше, чем здесь.
— Олег Тактаров рассказывал, что однажды на него напали 30 человек, но он победил. У вас бывали похожие истории?
— В детстве — постоянно. Молодой был, хулиганил. Задиристый был. Но у нас все так или иначе когда-то с кем-то дрались. Тем более та половина населения, которая занималась и занимается спортом. С тридцатью я, конечно, не дрался. Тут супермена Тактарова мне не переговорить (смеется). 30 человек же просто затопчут...
— Случалось, когда становилось страшно за свою жизнь?
— Ничего особенного не припоминаю. У меня часто спрашивают, боюсь ли я чего-то. В том, чего боятся обычные люди, мне страх не ведом. То, что свойственно большинству, мне не присуще. Не боюсь, когда хулиганы задираться начинают, не боюсь выходить на ринг. Но понятно, что страхи есть у всех. Вот за свою семью я боюсь.
С Федором не ссорился
— Вы с братом помиритесь?
— Конечно, помиримся. Я с ним и не ссорился. Почитайте внимательно, что я говорил. А то на меня накинулись. «Вот, Александр, да ты...». А что я? Я не оскорбил, не обозвал, ярлык не повесил. Я просто ответил на его письмо и сказал: «Федя, если хочешь пообщаться, ты мне набери. Не надо что-то писать, через прессу выяснять отношения». Вот что я сделал. Я не провоцировал конфликт.
— Он вам не позвонил?
— Нет, не звонил. Наверное, с его стороны это была минутная слабость. Он же никогда не выделялся поспешными заявлениями. Всегда был рассудительным, думающим, взвешивающим. А тут раз... Сорвался, поспешил, поторопился. Наверное, были какие-то обстоятельства извне, которые его спровоцировали. А он просто на мне выместил.
— Не думаете сами ему позвонить?
— Всему свое время. Успокоится все, уляжется, выровняется. Все будет нормально, не переживайте.
— Вы будете болеть за Федора в бою с Фрэнком Миром?
— Конечно!
— С младшим братом Иваном общаетесь?
— Так, общаемся постольку поскольку.
— Чем он сейчас занимается?
— Он маме помогает по дому, работает. Живет в Старом Осколе. По линии спорта не пошел.
Скажу Баху: «Пошли спарринговаться!»
— Российских спортсменов обвиняют в системном употреблении допинга. В российских ММА есть или был допинг? Например, в середине 2000-х годов?
— Да никто тогда про это и не слышал ничего. Раньше самым сильным препаратом считался милдронат. Хотя, по сути, это аскорбинка, витаминка. Помню, купишь пачку этого милдроната, и ходишь вокруг нее... А сейчас я отстал от фармакологии. Хотя мне пишут в соцсетях люди, отставшие от нее еще больше. Я общался с бодибилдерами, и они согласны со мной в том, что эти люди не понимают, что пишут, ничего не знают. Ополчились на меня, глядя на мои физические данные. Приписывают мне то один препарат, то другой. Хорошо, возьмите эти препараты, о которых говорите, уколите их себе или съешьте и попробуйте повторить мой результат. Так никто не может! Не понимают, что за этим стоит колоссальный труд.... Я никогда не употреблял все эти препараты, допинги...
— Сейчас идут Олимпийские игры. Наши выступают под нейтральным флагом. Вы бы поехали на Олимпиаду, окажись в такой ситуации?
— Неизвестно, как бы я повел себя, окажись на их месте.
— А вообще, как смотрите на всю историю с российской сборной?
— Считаю, что профессиональный спорт — очень тяжелая работа. Одна из тяжелейших вообще. Заниматься спортом для себя — это одно удовольствие. А если ты стал профессиональный спортсмен, то всю жизнь режимишь. Такого, чтобы форму набрал, выступил, а потом отдыхать пошел, не бывает. И когда спортсменов — людей, далеких от политики, затягивают в какие-то политические интриги... Я очень расстроен тем, что сделали с нашей сборной. И знаю точно, что последующие поколения дадут правильную оценку тому, как нашу команду не пустили на Олимпиаду под российским флагом. А нашим спортсменам сейчас нужно просто терпеть, и им все воздастся.
— Что бы вы сказали президенту МОК Томасу Баху, если бы оказались перед ним?
— Пошли спарринговаться!
— Скоро чемпионат мира по футболу. На матчи пойдете?
— Хотелось бы, но не будет возможности. Конечно, буду болеть за нашу сборную.
— Что ей светит?
— Хотелось бы, чтобы победили! Знаю, что нашим пацанам, которые играют в футбол, тоже тяжело. Люди понимают, какая ответственность на них возложена. Конечно, всем нам хочется, чтобы наши играли как мировые футбольные звезды. Но не всем дано быть такими. А недовольные пусть идут и сами спортом занимаются, хоть что-то с собой попробуют сделать. Пусть детей своих растят спортсменами-чемпионами. А то ведь даже до спортзала добраться не могут. Сидят, ворчат: то не так бьют, то не так бегут, то не так плывут, то не так едут. Все у них не так! Как этот, из Таганрога, в «Наша Russia». Хоть в порядок себя приведите, хоть обычный норматив ГТО сдайте!